Заставь дурака музыке молиться... Дорогие мои! Вчера был очень утомительный, хотя и приятный день, окончившийся... кровопусканием. Поистине, заставь дурака музыке молиться, он себе и лоб расшибёт. Что я успешно и выполнил. Хорошо, что взяли с собой коляску. В ожидании такси я на этой коляске выбрался к подъезду, на воздух, там и просидел минут сорок, пока такси не прорвалось через пробки. Всё же к ОТОФОНУ мы приехали за полчаса до открытия. Именно в предвидении такого раннего приезда я и решил взять коляску вместо ходунков - стоять-то не могу, вот и посидел в ожидании. Впрочем, недолго: скоро нас впустили ранние ОТОФОНовские пташки, и генерального директора Ольгу Ивановну мы ждали уже на диванчике в коридорчике. Однако тут же выяснилось, что я почти не могу обходиться без коляски и в помещении - все прочие опорные средства остались дома, и когда Олег попытался провести меня к тому дивану просто за руку, это оказалось не очень простым и несколько рискованным предприятием. У меня же правая нога всё ещё в гипсе... Так что он, оставив было коляску в прихожей, срочно прикатил её, и в кабинет Ольги Ивановны торжественно вкатил меня в собственном экипаже. Слуховые аппараты настраивали через компьютер, и не сразу нашли в базе данных мою аудиограмму - всё-таки делали её полтора месяца назад. Спросили меня, не помню ли, кога именно. Я не сразу, но вспомнил: 2 ноября. Это действительно, как сказала Ольга Ивановна, супер-аппараты, немецкой фирмы "Артис". Советские танки, по неоспоримым данным Виктора Суворова (а кто пытается оспорить их, засекреченные советским руководством, чтобы мнимым превосходством немецких танков прикрыть собственные преступления, - пытающихся оспорить неоспоримое Виктор Суворов вполне заслуженно обзывает гитлеровцами), были лучшими в мире, а вот в слуховом протезировании мы отстали от Германии навсегда. Супер-качество новых аппаратов я почувствовал, обнаружив справа от себя, где находился Олежка, источник непонятных низких звуков. - Это твой басок: сынок? - А ты думал! Да уж, не мальчишеский дискант, конечно. Да и четырнадцатилетний басил на Тропе достаточно солидно, на вечерних разборах у костра я подлезал ему пальцами под подбородок, вибрация горла, к моему удивлению, была достаточно низкочастотной. И всё равно, в моём представлении он остался и останется звонким. Потому что звонкая личность. Звонкий человек. Покрутив колёсико настройки громкости, я убедился, что эти аппараты не оглушают. Как бы я ни старался, звук получался отчётливым, но не оглушительным. И Ольга Ивановна сказала, что достаточно крутить колёсико на одном аппарате - второй подстроится автоматически. Аппараты между собой связаны, то есть это не два аппарата, а один - одна система. Попробовал поиграть на губной гармошке - да-а, совсем не так звучит. Полновесней. Кроме колёсиков подстройки не столько громкости, сколько слышимости, на аппаратах есть кнопки. По одной на каждом, под колёсиком слышимости. Они пока отключены. (Их подключили через полтора месяца, - так было надо, чтобы я привык к основному, компрессионному, подавляющему оглушительные звуки, режиму. С кнопками стал доступен музыкальный режим, в реальной, без подавления, соотносительности звуков. Я этим режимом пользуюсь в основном для игры на губной гармошке. Слушать в этом режиме музыку, особенно в концертном зале, оказалось проблематично). Вечером мне предстоял доклад на философском семинаре в Зеленограде. Настройка аппаратов и инструктаж заняли около часа, возвращаться домой не имело смысла, и Олежка предложил посидеть в ресторане "Кампус", куда доставил меня в инвалидной коляске. Очень кстати я её взял вместо ходунков. А то это перемещение, при загипсованной правой ноге, было бы невозможно без вызова такси. А так и дополнительная прогулка вышла, подышал свежим воздухом. При этом Олежка высоко оценил новую коляску, доставленную курьером Марины Мень в прошлую пятницу взамен сломанной неделю назад. Катить коляску Олегу было приятно, ну, а я уже оценил её раньше, когда гулял в ней один. В Московском институте электронной техники в Зеленограде я снова порадовался, что взял коляску - длиннющие коридоры. На встрече вполне отчётливо слышал голоса выступающих, в том числе себя, благодаря чему, кажется, говорил разборчивее обычного. Слышал аплодисменты, которые возникали через паузу - ошеломлённая аудитория не сразу понимала, что я закончил отвечать на вопрос, но после паузы благодарила за ответы аплодисментами. Раньше аплодировали, но до меня звук не доходил, даже через аппараты - был какой-то ни на что не похожий шум. Да уж эти старые аппараты, поистине, не аппараты, а заглушки, ёлки-палки... Но двадцать лет назад я через датские "Отиконы" хорошо ьоспринимал музыку, а сейчас почему-то - сплошной вой... Дома я первым делом кинулся проверять, как через новые уши будет звучать моя любимая музыка. Духовой оркестр звучал почти так, как я помню его с детства, когда искусственные уши мне не требовались. В мелодическом спектре я услышал то, что раньше вообще не улавливал, и не составляло проблемы отслеживать ритм, что раньше всегда было мучением, особенно при прослушивании вальсов. Но в магнитоле был диск без вальсов - одни марши. Тут-то я и разбил себе лоб. Дело в том, что я попытался слушать музыку лёжа, а для этого акустическую систему надо было несколько развернуть. У меня она из трёх элементов: "бухалка"-сабвуфер для ритма и два кубика - звуковысотные колонки для мелодии. Я решил попробовать водрузить колонки на сабвуфер, а сам сабвуфер развернул в сторону кровати. Колонки там прекрасно помещаются, это заранее предусмотрено производителями, но пока я возился, одну из них уронил-таки. Кинулся ловить - и она починила мне лоб. К вящему моему расстройству, улетела в неизвестном направлении защитная дощечка с натянутой на ней материей, что прикрывает у колонки собственно динамик. Кровь идёт, а я шарю по полу в поисках этой дощечки, а Олег, как назло, в ванной. (Хорошо, что вообще дома). Нашёл вату, намочил её в кружке с водой, протёр лицо и прижал вату к ранке. Дощечку всё же нашёл на полу, приладил, но понимал, что это "вдовье приспособление", надо приклеивать. Вышедший из ванной Олег промыл мне ранку, обработал чем-то и залепил пластырем, что они, тропяные, умеют делать получше иной медсестры, удивительно аккуратно - даже девятилетние. Поскольку я, как и всякий пацан, время от времени нуждался в заклеивании болячек, я это искусство ребят с Тропы оценил полной мерой, всегда восхищался, как у них это аккуратно выходит, и не только у Олега - практически у всех, кто хоть одно лето проведёт на Тропе. Потом показал Олегу аварию с коллонкой. Он включил свет в моей комнате буквально на секунду (обычно-то я сижу без света), выключил - и исчез вместе с колонкой. Никак не привыкну к молниеносности, с которой он всё делает. Видимо, у него был клей, или не знаю что, но защитную дощечку он закрепил. Принёс кубик, подключил его на место, погладил меня по плечу: мол, всё в порядке. Но был уже достаточно поздний вечер, и слушать вальсы я не стал. Зато устроил же Олегу пробуждение! Проснулся без двадцати восемь, сразу надел новые уши - и к магнитоле. Диск "Осенний сон" ещё вчера поставил. Осторожно, чтобы опять не свалить и не сломать, приладил таки колонки на сабвуфер, включил музыку, отрегулировал громкость и лёг - окончательно просыпаться под музыку. А тут минут через десять и Олег, спросонья не поймёт, откуда музыка, а кому же включить, кроме меня. Да, видимо, и моя конструкция - колонки на сабвуфере - создала непривычный эффект звучания. - Громко? - Ну да... Я встал, чтобы подрегулировать. Олег подошёл: - А вообще-то, спасибо за приятное утро. Приятно было мальчику проснуться под наши с ним любимые вальсы. Слушал я их... Ну, скажем так, с гораздо меньшим напряжением, чем почти всю предшествующую жизнь, кроме первых девяти лет. Ритм вполне отчётливый. Баритонная - низкая, которую неправильно называют басовой - часть не очень понятна, однако, главное, слышна, не то что раньше. Остаётся лишь прислушаться к ней. А раньше баритонные части маршей и вальсов доставляли мне больше всего мучений, а как раз в них-то особенно и хотелось вслушаться. Звонкие части всегда легче воспринимались, таковы особенности моего остаточного слуха. Да и то оказалось, сегодня, что я не слышал раньше звонких всплесков на фоне баритона. В общем, можно ехать на концерт... Хочу в зал Чайковского. Лучше всего на духовой оркестр, если повезёт, но сойдёт и симфонический. Кстати, сейчас попробую Штрауса - какой он через эти уши? (15 января 2011 года Олег устроил мне новогодний подарок - балет в театре Станиславского и Немировича-Данченко. Увы, очень не всё равно, где сидеть, а в театре не повыбираешь - куда куплены билеты, там и сиди. Я сел в инвалидную коляску и искал, где лучше слышно. Но звук почти везде сливался в сплошной вой - музыкального режима в аппаратах ещё не настроили). Теперь, вместо того чтобы бездарно дрыхнуть, пережидая боль в плечах после долгого сидения за компьютером, можно слушать музыку. Хотя бы и лёжа, не заспишься. Подремал под музыку - и снова за работу. В старых аппаратах с кровати толком ничего не было слышно. Да и с любой другой позиции большого напряжения, даже сверхнапряжения, стоило что-то членораздельное уловить в этом вое. Поэтому я предпочитал слушать музыку, прижимая кубики колонок к ушам, по очереди, а свободной рукой отслеживая ритм по вибрации сабвуфера. При таком раскладе в концертном зале мне, конечно, делать было нечего. Оглушительный вой без пауз - и больше ничего. Ваш Ёжик. 15 декабря 2010.